Неточные совпадения
— Спасать можно
человека, который не хочет
погибать; но если натура вся так испорчена, развращена, что самая погибель кажется ей спасением, то что же делать?
— Петр Дмитрич! — жалостным голосом начал было опять Левин, но в это время вышел доктор, одетый и причесанный. «Нет совести у этих
людей, — подумал Левин. — Чесаться, пока мы
погибаем!»
«Никакой надобности, — подумала она, — приезжать
человеку проститься с тою женщиной, которую он любит, для которой хотел
погибнуть и погубить себя и которая не может жить без него. Нет никакой надобности!» Она сжала губы и опустила блестящие глаза на его руки с напухшими жилами, которые медленно потирали одна другую.
Слова эти и связанные с ними понятия были очень хороши для умственных целей; но для жизни они ничего не давали, и Левин вдруг почувствовал себя в положении
человека, который променял бы теплую шубу на кисейную одежду и который в первый раз на морозе несомненно, не рассуждениями, а всем существом своим убедился бы, что он всё равно что голый и что он неминуемо должен мучительно
погибнуть.
Кабанов. Несчастный я теперь, братец,
человек! Так ни за что я
погибаю, ни за грош!
Робинзон. Что тебе весело!
Человек погибает, а ты рад.
Клима подавляло обилие противоречий и упорство, с которым каждый из
людей защищал свою истину.
Человек, одетый мужиком, строго и апостольски уверенно говорил о Толстом и двух ликах Христа — церковном и народном, о Европе, которая
погибает от избытка чувственности и нищеты духа, о заблуждениях науки, — науку он особенно презирал.
— В рабочем классе скрыто огромное количество разнообразно талантливых
людей, и все они
погибают зря, — сухо и холодно говорил Юрин. — Вот, например…
В нем быстро укреплялась уверенность, что надвигается великое историческое событие, после которого воцарится порядок, а бредовые
люди выздоровеют или
погибнут.
Пусть даже половина
людей погибнет, сойдет с ума, только бы другая вылечилась от пошлой бессмысленности жизни.
— Совершенно ясно, что культура
погибает, потому что
люди привыкли жить за счет чужой силы и эта привычка насквозь проникла все классы, все отношения и действия
людей. Я — понимаю: привычка эта возникла из желания
человека облегчить труд, но она стала его второй природой и уже не только приняла отвратительные формы, но в корне подрывает глубокий смысл труда, его поэзию.
Клим Самгин подумал: упади она, и
погибнут сотни
людей из Охотного ряда, из Китай-города, с Ордынки и Арбата, замоскворецкие
люди из пьес Островского. Еще большие сотни, в ужасе пред смертью, изувечат, передавят друг друга. Или какой-нибудь иной ужас взорвет это крепко спрессованное тело, и тогда оно, разрушенное, разрушит все вокруг, все здания, храмы, стены Кремля.
«Раки — это Лютовы, дьякона́ и вообще
люди ненормальные… Туробоевы, Иноковы. Их, конечно, ждет участь подпольного
человека Якова Платоновича. Они и должны
погибнуть… как же иначе?»
— Революция — не завтра, — ответил Кутузов, глядя на самовар с явным вожделением, вытирая бороду салфеткой. — До нее некоторые, наверное, превратятся в
людей, способных на что-нибудь дельное, а большинство — думать надо — будет пассивно или активно сопротивляться революции и на этом —
погибнет.
— Потому что — авангард не побеждает, а
погибает, как сказал Лютов? Наносит первый удар войскам врага и —
погибает? Это — неверно. Во-первых — не всегда
погибает, а лишь в случаях недостаточно умело подготовленной атаки, а во-вторых — удар-то все-таки наносит! Так вот, Самгин, мой вопрос: я не хочу гражданской войны, но помогал и, кажется, буду помогать
людям, которые ее начинают. Тут у меня что-то неладно. Не согласен я с ними, не люблю, но, представь, — как будто уважаю и даже…
— Там живут Тюхи, дикие рожи, кошмарные подобия
людей, — неожиданно и очень сердито сказал ‹Андреев›. — Не уговаривайте меня идти на службу к ним — не пойду! «
Человек рождается на страдание, как искра, чтоб устремляться вверх» — но я предпочитаю
погибать с Наполеоном, который хотел быть императором всей Европы, а не с безграмотным Емелькой Пугачевым. — И, выговорив это, он выкрикнул латинское...
— Это — ужасно, Клим! — воскликнула она, оправляя сетку на голове, и черные драконы с рукавов халата всползли на плечи ее, на щеки. — Подумай:
погибает твоя страна, и мы все должны спасать ее, чтобы спасти себя. Столыпин — честолюбец и глуп. Я видела этого
человека, — нет, он — не вождь! И вот, глупый
человек учит царя! Царя…
— Можно ведь, бабушка,
погибнуть и по чужой вине, — возражал Райский, желая проследить за развитием ее житейских понятий, — есть между
людей вражда, страсти. Чем виноват
человек, когда ему подставляют ногу, опутывают его интригой, крадут, убивают!.. Мало ли что!
Но будь я семи пядей во лбу, непременно тут же найдется в обществе
человек в восемь пядей во лбу — и я
погиб.
Между прочим, он сказал, что вместе с этой шкуной выстроена была и другая, точно такая же, ее «sistership», как он выразился, но что та
погибла в океане, и с
людьми.
И это правда. Обыкновенно ссылаются на то, как много
погибает судов. А если счесть, сколько поездов сталкивается на железных дорогах, сваливается с высот, сколько гибнет
людей в огне пожаров и т. д., то на которой стороне окажется перевес? И сколько вообще расходуется бедного человечества по мелочам, в одиночку, не всегда в глуши каких-нибудь пустынь, лесов, а в многолюдных городах!
Круглым счетом истребляется зверями по
человеку в два дня; особенно
погибает много китайцев, вероятно, потому, что их тут до сорока, а прочих жителей до двадцати тысяч.
Второй вал покрыл весь Симодо и смыл его до основания. Потом еще вал, еще и еще. Круговращение продолжалось с возрастающей силой и ломало, смывало, топило и уносило с берегов все, что еще уцелело. Из тысячи домов осталось шестнадцать и
погибло около ста
человек. Весь залив покрылся обломками домов, джонок, трупами
людей и бесчисленным множеством разнообразнейших предметов: жилищ, утвари и проч.
— Бог знает, где лучше! — отвечал он. — Последний раз во время урагана потонуло до восьмидесяти судов в море, а на берегу опрокинуло целый дом и задавило пять
человек; в гонконгской гавани
погибло без счета лодок и с ними до ста
человек.
Когда читаешь донесения и слушаешь рассказы о том, как
погибала «Диана», хочется плакать, как при рассказе о медленной агонии
человека.
Потом, вникая в устройство судна, в историю всех этих рассказов о кораблекрушениях, видишь, что корабль
погибает не легко и не скоро, что он до последней доски борется с морем и носит в себе пропасть средств к защите и самохранению, между которыми есть много предвиденных и непредвиденных, что, лишась почти всех своих членов и частей, он еще тысячи миль носится по волнам, в виде остова, и долго хранит жизнь
человека.
Как же: в то время, когда от землетрясения падали города и селения, валились скалы, гибли дома и
люди на берегу, фрегат все держался и из пятисот
человек погиб один!
Кроме того, было прочтено дьячком несколько стихов из Деяний Апостолов таким странным, напряженным голосом, что ничего нельзя было понять, и священником очень внятно было прочтено место из Евангелия Марка, в котором сказано было, как Христос, воскресши, прежде чем улететь на небо и сесть по правую руку своего отца, явился сначала Марии Магдалине, из которой он изгнал семь бесов, и потом одиннадцати ученикам, и как велел им проповедывать Евангелие всей твари, причем объявил, что тот, кто не поверит,
погибнет, кто же поверит и будет креститься, будет спасен и, кроме того, будет изгонять бесов, будет излечивать
людей от болезни наложением на них рук, будет говорить новыми языками, будет брать змей и, если выпьет яд, то не умрет, а останется здоровым.
А они не спорят, они знают свое дело, им совершенно всё равно,
погибнут, не
погибнут десятки-сотни
людей, да каких
людей!
В его душе пробуждалось смутное сожаление к тем близким ему по крови
людям, которые
погибли под непосильным бременем этой безумной роскоши.
Так на войне, слишком жалея
людей, можно привести к тому, что
погибнет еще большее количество
людей.
Петр Александрович Миусов,
человек насчет денег и буржуазной честности весьма щекотливый, раз, впоследствии, приглядевшись к Алексею, произнес о нем следующий афоризм: «Вот, может быть, единственный
человек в мире, которого оставьте вы вдруг одного и без денег на площади незнакомого в миллион жителей города, и он ни за что не
погибнет и не умрет с голоду и холоду, потому что его мигом накормят, мигом пристроят, а если не пристроят, то он сам мигом пристроится, и это не будет стоить ему никаких усилий и никакого унижения, а пристроившему никакой тягости, а, может быть, напротив, почтут за удовольствие».
Митя вздрогнул, вскочил было, но сел опять. Затем тотчас же стал говорить громко, быстро, нервно, с жестами и в решительном исступлении. Видно было, что
человек дошел до черты,
погиб и ищет последнего выхода, а не удастся, то хоть сейчас и в воду. Все это в один миг, вероятно, понял старик Самсонов, хотя лицо его оставалось неизменным и холодным как у истукана.
Шесть скелетов! Как
погибли эти
люди? Суровая тайга хранит такие тайны.
Здесь
погибло много
людей.
Китайцы остались у нас ночевать. От них я узнал, что большое наводнение было на реке Иодзыхе, где утонуло несколько
человек. На реке Санхобе снесло водой несколько фанз; с
людьми несчастий не было, но зато там
погибло много лошадей и рогатого скота.
О кружок! ты не кружок: ты — заколдованный круг, в котором
погиб не один порядочный
человек!
Встреча с таким «промышленником» гораздо опаснее, чем встреча со зверем. Надо всегда быть готовым к обороне. Малейшая оплошность — и неопытный охотник
погиб. Старые охотники с первого взгляда разбирают, с кем имеют дело — с порядочным
человеком или с разбойником.
Дальше из его слов я понял, что раньше это были
люди, но они заблудились в горах,
погибли от голода, и вот теперь души их бродят по тайге в таких местах, куда редко заходят живые.
Не любит романский мир свободы, он любит только домогаться ее; силы на освобождение он иногда находит, на свободу — никогда. Не печально ли видеть таких
людей, как Огюст Конт, как Прудон, которые последним словом ставят: один — какую-то мандаринскую иерархию, другой — свою каторжную семью и апотеозу бесчеловечного pereat mundus — fiat justicia! [пусть
погибнет мир, но да свершится правосудие! (лат.)]
Сначала и мне было жутко, к тому же ветер с дождем прибавлял какой-то беспорядок, смятение. Но мысль, что это нелепо, чтоб я мог
погибнуть, ничего не сделав, это юношеское «Quid timeas? Caesarem vehis!» [Чего ты боишься? Ты везешь Цезаря! (лат.)] взяло верх, и я спокойно ждал конца, уверенный, что не
погибну между Услоном и Казанью. Жизнь впоследствии отучает от гордой веры, наказывает за нее; оттого-то юность и отважна и полна героизма, а в летах
человек осторожен и редко увлекается.
Проехали мы Цепной мост, Летний сад и завернули в бывший дом Кочубея; там во флигеле помещалась светская инквизиция, учрежденная Николаем; не всегда
люди, входившие в задние вороты, перед которыми мы остановились, выходили из них, то есть, может, и выходили, но для того, чтоб потеряться в Сибири,
погибнуть в Алексеевском равелине.
— Без организации, без оружия, без
людей, без открытой границы, без всякой опоры выступить против сильной военной державы и продержаться с лишком год — такого примера нет в истории… Хорошо, если б другие народы переняли. Столько геройства не должно, не может
погибнуть, я полагаю, что Галиция готова к восстанию?
Мучительно жить в такие эпохи, но у
людей, уже вступивших на арену зрелой деятельности, есть, по крайней мере, то преимущество, что они сохраняют за собой право бороться и
погибать. Это право избавит их от душевной пустоты и наполнит их сердца сознанием выполненного долга — долга не только перед самим собой, но и перед человечеством.
Слезы жениха окончательно разбудили ее. Она поняла, что ради нее этот
человек, еще почти ребенок,
погибнуть должен, и эта горькая мысль, словно электрический ток, болезненно пронизывала все ее существо.
Болело ли сердце старика Сергеича о погибающем сыне — я сказать не могу, но, во всяком случае, ему было небезызвестно, что с Сережкой творится что-то неладное. Может быть, он говорил себе, что в «ихнем» звании всегда так бывает. Бросят
человека еще несмысленочком в омут — он и крутится там. Иной случайно вынырнет, другой так же случайно
погибнет — ничего не поделаешь. Ежели идти к барыне, просить ее, она скажет: «Об чем ты просишь? сам посуди, что ж тут поделаешь?.. Пускай уж…»
Мне казалось, что от моей заботы зависит,
погибнет ли
человек или нет.
Я не сомневаюсь в существовании Бога, но у меня бывают мгновения, когда приходит в голову кошмарная мысль, что они, ортодоксы, мыслящие отношения между Богом и
человеком социоморфически, как отношения между господином и рабом, правы, и тогда все
погибло,
погиб и я.
Трофимов. Кто знает? И что значит — умрешь? Быть может, у
человека сто чувств и со смертью
погибают только пять, известных нам, а остальные девяносто пять остаются живы.
Человек, который скажет: отдамся злу для обогащения, никогда не обогащается, он
погибает.